В каждой петербургской семье своя история елки. Кто-то с середины декабря ездит на рынок у метро «Озерки» за живой красавицей, кто-то десятилетиями хранит искусственную из советских времен. Украшают ее по-разному: бабушкины стеклянные шары соседствуют с детскими поделками из детского сада, а наверху — неизменная звезда или ангел. Под елкой обязательно появляется Дед Мороз с мешком — даже если дети давно выросли, традиция дарить подарки «от него» остается священной.

«Без оливье — не Новый год!» — шутят петербуржцы, но в каждой семье рецепт свой. Кто-то добавляет докторскую колбасу по старинке, кто-то экспериментирует с красной рыбой или авокадо. Обязательны мандарины — их аромат мгновенно переносит в детство. На столе появляются холодец, селедка под шубой, заливное и мамины фирменные пирожки. Шампанское «Советское» до сих пор в почете.

Когда стрелка приближается к двенадцати, в квартирах наступает священная тишина. Все замирают у телевизора: речь президента, бой Спасской башни, бокалы в руках. «Скорей загадывай желание!» — шепчет мама детям. Кто-то пишет желание на бумажке, сжигает ее и выпивает пепел с шампанским — старая традиция, которая в Питере особенно популярна. После первого тоста обязательно выходят на балкон: посмотреть салют над Невой и крикнуть «С Новым годом!» соседям.

Гости приходят уже после боя курантов — с тортом и бутылкой. Начинаются долгие разговоры, воспоминания, песни под гитару. Дети бегают в пижамах с бенгальскими огнями, а взрослые тихо радуются, что все живы-здоровы и снова вместе. В петербургских домах Новый год — это не про шум, а про тихое счастье: запах хвои, мерцание гирлянд и ощущение, что в этом городе, несмотря на ветер и снег, всегда есть место настоящему домашнему теплу.